Битве русских с узбеками (кокандцами) при Узын-Агаше (Агаче) исполнилось 150 лет (1860-2010 гг.)
В 1860 г. Кокандский хан - первым из правителей Средней Азии, по приказу Турецкого халифа, объявил России «газават» - священную исламскую войну (нынче называется «джихад»).
Ранее же, когда в октябре 1853 г. Турция начала войну против России (далее в союзе с ней выступили Англия и Франция; последние совместно в 1854 г. осуществили интервенцию в Крыму - началась т.н. «Крымская война»; тогда же англичане напали на Петропавловск-на-Камчатке; одновременно Турция организовала «газават» горцев против России на Кавказе).
И вот осенью 1853 г. на юге Кокандское ханство начало военные действия против России - это ещё одна «исламская моська» решилась в общей толпе «смело» напасть (по приказу своего исламского хозяина - и при поддержке Турции и Англии). Если ранее кокандцы ограничивались мелкими нападениями своих приграничных отрядов на российские границы, то теперь Коканд начал уже настоящие обширные военные действия, крупными силами с централизованным руководством из Коканда.
Также надо помнить, что старинный исламский агрессор - Кокандское ханство - не было самостоятельным, а полностью выполняло все указания своего исламского хозяина - османского турецкого халифа.
В бою за российский форт Перовский (бывшая Ак-мечеть) в конце 1853 г. войска узбеков (кокандцев) были разгромлены и в панике бежали потеряв 2 тысячи чел и бросив все свои пушки (русских - 1055 чел при 19-ти орудиях, против 12 тысяч кокандцев с 17-ю орудиями, с численным превосходством узбеков 1:11,4)!
Позже исламский агрессор - Кокандский хан - вновь попытался напасть на российские границы, и в октябре 1860 г. два конных отряда узбеков из Коканда и Ташкента (казахский г. Ташкент был захвачен узбеками и с 1809 г. находился по игом Коканда), в 20 тысяч (по другим данным - 30 тысяч) человек и при 2-х орудиях, двинулись на русскую крепость «Верный» (в советское время необоснованно отданную большевиками в КазССР и переименованную казахами в 1921 г. в г. Алма-Аты).
«Верный» находился в очень опасном положении; русский отряд майора Колпаковского, пришедший на помощь, насчитывал всего 700 человек при 6-ти орудиях (итого: соотношение сил был 1:28,6 - в пользу узбеков!). Ещё дело в том, что, согласно древней воинской традиции, условно было принято считать, что «1 конный воин в бою = 3 пехотинцам».
В Узун-Агачском бою 21 октября (по старому стилю) 1860 г. кокандские отряды потерпели поражение. Бой продолжался более 9 часов, русская пехота успешно отражала атаки кокандской кавалерии. Был момент боя, когда отряд сражался в полном окружении, а сам Колпаковский был контужен. Потеряв порядка 700 человек (по другим данным потери составили: до 400 убитых и 600 раненых), узбеки были вынуждены отступить 22-го, не возобновляя боя. У русских - 2 убитых и около 30 раненых.
За победу под Узун-Агачом Колпаковский был произведён в «полковники» и награждён орденом «Святого Георгия IV-й степени» (информация о Г.А. Колпаковском). Победой под Узун-Агачом Россия окончательно укрепилась в Семиречьи и в Заилийском крае.
Близится и следующий юбилей. В 1864 г. произошёл бой русских с мусульманами-кокандцами (узбеками) под селом Икань. 4 декабря 1864 г. выслали в степь на разведку уральскую казачью сотню под командованием есаула Серова (сотня из 112 казаков и 1 старинное орудие - «единорог»). Внезапно появившееся войско под командованием муллы Алимкула из Коканда (10 тысяч, по другим данным - 20 тысяч конных воинов при 3-х орудия) окружил сотню.
2,5 суток длился неравный бой. На глазах окружённых казаков мусульманские звери пытали и казнили захваченных раненых и предлагали казакам сдаться. 2,5 суток без сна, без пищи и отдыха, горсть казаков, понёсшая потери, отбивалась от диких полчищ; лошади и верблюды были перебиты; патронов было уже мало... Но русские не только не сдались, а внезапной атакой вырвались из окружения и с боями пробились к своим. В итоге: в казацкой сотне 57 человек были убиты и 41 ранен. [Статья опубликована в «Независимом военном обозрении». В. Корнеев, НВО, N22, 1999].
Так закончился бой под селением Икань в декабре 1864 г., где 10-тысячная конница мусульман не смогли победить всего 112 русских воинов (соотношение сил было 1:89 - в пользу узбеков - это единственный случай в Военной истории!), при этом кокандцы потеряли в том бою убитыми до 90 начальников и около 2 тысяч человек!
Потом, как писал русский популярный журнал «Нива» в 1890 г. (№ 24): «из Туркестана был выслан отряд для уборки тел - все они оказались страшно изуродованными, без голов, раздетыми до нага; тело сотника А. было узнано только по носку на ноге и обрывку лампаса от шаровар...». В обычаях нецивилизованных мусульманских кокандцев-дикарей было зверствовать и мучить пленных: живьём сдирать кожу, сжигать, варить в масле, сажать на кол, отрубать медленно, поочередно руки и ноги.
Атака мертвецов или почему говорят, что русские не сдаются
В 1915 году мир с восхищением взирал на оборону Осовца, небольшой русской крепости в 23,5 км от тогдашней Восточной Пруссии. Основной задачей крепости было, как писал участник обороны Осовца С. Хмельков, «преградить противнику ближайший и удобнейший путь на Белосток… заставить противника потерять время или на ведение длительной осады, или на поиски обходных путей». Белосток – транспортный узел, взятие которого открывало дорогу на Вильно (Вильнюс), Гродно, Минск и Брест. Так что для немцев через Осовец лежал кратчайший путь в Россию.
Обойти крепость было невозможно: она располагалась на берегах реки Бобры, контролируя всю округу, в окрестностях – сплошные болота. «В этом районе почти нет дорог, очень мало селений, отдельные дворы сообщаются между собой по речкам, каналам и узким тропам, – так описывало местность издание Наркомата обороны СССР уже в 1939-м. – Противник не найдет здесь ни дорог, ни жилья, ни закрытий, ни позиций для артиллерии».
Первый натиск немцы предприняли в сентябре 1914-го: перебросив из Кенигсберга орудия большого калибра, они бомбардировали крепость шесть дней. А осада Осовца началась в январе 1915-го и продолжалась 190 дней.
Немцы применили против крепости все свои новейшие достижения. Доставили знаменитые «Большие Берты» – осадные орудия 420-мм калибра, 800-килограммовые снаряды которой проламывали двухметровые стальные и бетонные перекрытия. Воронка от такого взрыва была пять метров глубиной и пятнадцать в диаметре.
Немцы подсчитали, что для принуждения к сдаче крепости с гарнизоном в тысячу человек достаточно двух таких орудий и 24 часов методичной бомбардировки: 360 снарядов, каждые четыре минуты – залп. Под Осовец привезли четыре «Большие Берты» и 64 других мощных осадных орудия, всего 17 батарей.
Самый жуткий обстрел был в начале осады. «Противник 25 февраля открыл огонь по крепости, довел его 27 и 28 февраля до ураганного и так продолжал громить крепость до 3 марта», – вспоминал С. Хмельков. По его подсчетам, за эту неделю ужасающего обстрела по крепости было выпущено 200—250 тысяч только тяжелых снарядов. А всего за время осады – до 400 тысяч. «Кирпичные постройки разваливались, деревянные горели, слабые бетонные давали огромные отколы в сводах и стенах; проволочная связь была прервана, шоссе испорчено воронками; окопы и все усовершенствования на валах, как то – козырьки, пулеметные гнезда, легкие блиндажи – стирались с лица земли». Над крепостью нависли тучи дыма и пыли. Вместе с артиллерией крепость бомбили немецкие аэропланы.
«Страшен был вид крепости, вся крепость была окутана дымом, сквозь который то в одном, то в другом месте вырывались огромные огненные языки от взрыва снарядов; столбы земли, воды и целые деревья летели вверх; земля дрожала, и казалось, что ничто не может выдержать такого ураганного огня. Впечатление было таково, что ни один человек не выйдет целым из этого урагана огня и железа», – так писали зарубежные корреспонденты.
Командование, полагая, что требует почти невозможного, просило защитников крепости продержаться хотя бы 48 часов. Крепость стояла еще полгода. А наши артиллеристы во время той страшной бомбардировки умудрились даже подбить две «Большие Берты», плохо замаскированные противником. Попутно взорвали и склад боеприпасов.
6 августа 1915-го стало для защитников Осовца черным днем: для уничтожения гарнизона немцы применили отравляющие газы. Газовую атаку они готовили тщательно, терпеливо выжидая нужного ветра. Развернули 30 газовых батарей, несколько тысяч баллонов. 6 августа в 4 утра на русские позиции потек темно-зеленый туман смеси хлора с бромом, достигший их за 5—10 минут. Газовая волна 12—15 метров в высоту и шириной 8 км проникла на глубину до 20 км. Противогазов у защитников крепости не было.
«Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, – вспоминал участник обороны. – Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели. Все медные предметы на плацдарме крепости – части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее – покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора; предметы продовольствия, хранящиеся без герметической укупорки – мясо, масло, сало, овощи, оказались отравленными и непригодными для употребления». «Полуотравленные брели назад, – это уже другой автор, – и, томимые жаждой, нагибались к источникам воды, но тут на низких местах газы задерживались, и вторичное отравление вело к смерти».
Германская артиллерия вновь открыла массированный огонь, вслед за огневым валом и газовым облаком на штурм русских передовых позиций двинулись 14 батальонов ландвера – а это не менее семи тысяч пехотинцев. На передовой после газовой атаки в живых оставалось едва ли больше сотни защитников. Обреченная крепость, казалось, уже была в немецких руках. Но когда германские цепи приблизились к окопам, из густо-зеленого хлорного тумана на них обрушилась… контратакующая русская пехота. Зрелище было ужасающим: бойцы шли в штыковую с лицами, обмотанными тряпками, сотрясаясь от жуткого кашля, буквально выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки. Это были остатки 13-й роты 226-го пехотного Землянского полка, чуть больше 60 человек. Но они ввергли противника в такой ужас, что германские пехотинцы, не приняв боя, ринулись назад, затаптывая друг друга и повисая на собственных проволочных заграждениях. И по ним с окутанных хлорными клубами русских батарей стала бить, казалось, уже погибшая артиллерия. Несколько десятков полуживых русских бойцов обратили в бегство три германских пехотных полка! Ничего подобного мировое военное искусство не знало. Это сражение войдет в историю как «атака мертвецов».
