С
стас-j87
Guest
Блин!! пол-третьего ночи, не хотел есть, а придётся/images/smilies/surrender.gif иначе не уснуть теперь...
бороду отрастил, Живот уже есть, - покупаю чёппер.
бороду отрастил, Живот уже есть, - покупаю чёппер.
Dozik67
Тру байкер
:D :D Креветки и дичь.kascej написал(а):
Креветки припасены были для наживки на камбалу, а вальдшнеп с весенней охоты остался. Вот решил всем этим поужинать...
Чето голова с утра теперь побаливает... :D
Dozik67
Тру байкер
Нууу... Тогда в магазине нужно посмотреть... :Dkascej написал(а):
Dozik67
Тру байкер
Хочу привести отрывок из книги Марка Васильевича Пуссе, действительного члена Географического общества СССР, бывшего флагманского минёра Беломорской военно-морской базы, страстного охотника и туриста, совершившего множество походов по Усть-Двинью и Онежскому полуострову. Все свои походы он отразил в путевх очерках, которые ценны своей достоверностью, документальностью. Они послужат своеобразным справочником для всех, кто захочет отправиться в этот лесной регион.
"С ружьями двенадцатого калибра, в том числе с дробометами браунинг, все было в порядке. Трудности были с крупнокалиберными ружьями из-за отсутствия к ним гильз. Шестизарядный винчестер 10 калибра со стволом длиной восемьдесят сантиметров имел хороший бой, но я вынужден был его использовать как однозарядный. (При лязгании скобой перезарядки, просыпалась дробь из подающихся из ствольной коробки бронзовых гильз). Кроме того мне не нравилось, что после выстрела, приходилось опускать ружье, дергать за скобу, перегоняя патрон из цевья-трубы, и тем самым терять время на повторный выстрел. Мучился, мучился. Потом сдался просьбам сослуживца Брылевского, продал его ему за полцены.
С двустволкой 8 калибра, с тяжелыми витыми стволами длиной 104,5 сантиметра дела пошли получше. Правда, гильзы также точили самодельные.
Выводили с сослуживцем Лепетухиным надувзшку ЛАС-3 в незамерзающий, как правило, Кольский залив, в который на рассвете залетала морская утка. Ставили надувашку еще в темноте, на "якоря" - опущенные в сетки-"авоськи" тяжелые камни на длиннющих веревках и ждали рассвета и уток.
А в это время, пешеходы, балансируя по обледеневшим валунам Екатерининского острова, пробирались против нас поближе к берегу пролива, занимали позиции на перехвате.
Но вот стелющаяся над гладью моря масса уток нас обнаруживала, и, не желая лететь над сушей двух островов, пыталась нас обогнуть. До сих пор не могу без улыбки вспоминать, как боялись "береговики" поворота стволов моей фузеи. Только подниму стволы и направлю их в сторону уток, головы, торчащие из-за скал, тут же исчезают. Обычно после выстрела гусевки, ее вырывало из рук, и для страховки я даже ее привязывал к уключине на длинном шнуре. У нее, оказывается, был небольшой дефект. Выстрелишь из одного ствола, от сотрясения самопроизвольно срабатывал и второй курок. Поэтому требовалось помнить, что первый выстрел следовало проводить из правого ствола. Результативность фузеи была велика, а подранков, нырявших в море, мы достреливали из дробомета браунинг. Использовал я эту двухстволку позже и в кутовой части Двинского залива, при отстреле гагар против устьевого района реки Неноксы и в дельте Северной Двины по стаям чернети, слетающейся на плесы перед льдообразованием. Ружье это всем тогда нравилось.
В конце 1954 года проводил я также испытания только что приобретенного мною "чуда старой техники", одностволки 4-го калибра. Приобрел ее у Квицинского Владимира Сергеевича. Гусевка имела метровой длины ствол, весила всего навсего 5 кг 600 граммов, и курок у нее был слегка сбоку. Главное преимущество этого ружья было в том, что к нему подходили гильзы от послевоенных сигнальных ракетниц. Этих патронов для ракетниц в те годы на судах было завались. Впрочем от прежнего хозяина мне досталась и полудюжина гильз металлических. Увидев очередную "бандуру", в большое возбуждение пришли члены нашего охотколлектива. "Немедленно нужно испытать!".
Особенное нетерпение проявлял Кириллов. В ближайшее воскресенье, четыре члена коллектива погрузились в шестивесельный ял со стационарным мотором Л-12 и, поднырнув под Ягринский мост, мы вырулили на плес, на который с октябрьским похолоданием пришли с севера стайки чернети. Было свежо, и мне, балансирующему с фузеей на носовом решетчатом люке, очень мешал стоящий за спиной на банке Кириллов. Некуда было правой ногой опереться. "Стреляй же!" настаивал нетерпеливо начальник. Выцелив стаю метров за сто, произвожу первый выстрел из 4-го калибра. Полыхнуло пламя, вылетел огромный столб черного дыма. В этот миг я уже летел на Кириллова. Сбив пожилого НПО, я занозил его между бортом шлюпки и стационарным мотором. Получилась "куча мала". Сверху старого охотника я, на мне, словно бревно, гусевка. Восторженный коллектив все это быстро разобрал и поставил нас на ноги. Скорчившемуся от боли Кириллову пришлось хлеще всех. Ему совали его курительную трубку, говорили слова сочувствия. Держась одной рукой за голову, другой за поясницу, он постепенно распрямлялся. Гримасу боли сменила счастливая улыбка: "Вот это ружье!" - вскричал страстный охотник. В шлюпке громыхнул молодецкий хохот.
Между тем я недоумевал. Стая чернети благополучно улетела, дробовая осыпь, усеяла водную гладь где-то на полпути?.. Потребовалось еще несколько выходов на природу, чтобы был поставлен точный диагноз: "Дульная часть метрового ствола была, оказывается, раздута. Дробовую осыпь уводило вниз". Были мысли, обрезать конец ствола и снова приварить мушку, Но по этому пути я так и не пошел.
В моих руках вдруг оказалось самое крупное в СССР ружье, - гусевка 2 калибра! Как и предыдущие гусевки 10, 3-го, 4-го калибра оно было рассчитано нa использование только дымного пороха, и чем крупнее калибр и длиннее ствол, все более крупнозернистого (то есть более долгогорящего). При толстенном, чуть не трехкратной прочности стволе длиной 130 сантиметров, ружье весило пятнадцать килограмм. В "Голиафе" снаряд от 25 мм пушки болтался самым жалким образом, как язычек от колокольчика! Охотколлектив войсковой части просто сон потерял! Владельцы "пукалок" от 32 до 12 калибра, стали стыдиться сами себя, а на ружье 4-го калибра никто уже внимания не обращал. Пошел разговор, что "Голиафа" нужно захватить с собой на стрельбище. В очередное воскресенье, таясь от других охотколлективов, тем более от представителей прессы, высадились на острове Чаячий. Я и второй номер несем гусевку на плечах (как таскали ПТР в Великую Отечественную). За нами 3-й и 4-й но+мера несут чемоданчики с зарядами-снарядами, банник-шомпол, которым в ствол пыжи забивать. Последние вырубали специальной просечкой на 32 мм.
Поскольку ружье горизонтально одному держать очень трудно, навожу длиннейший ствол с подставившего плечо товарища, в стаю ворон, облепившую у уреза луга деревянный щит. Знаю, что многие из пятимиллионной когорты охотников страны многое бы отдали, чтобы такое увидеть!
Рухнуло буквально все! Щит, вороны, весь расчет и коллектив! Правда, по разным причинам, Я от чудовищной отдачи, "номер", подставивший плечо, от страха. Остальные просто от хохота. Когда рассеялся дым, и все начали успокаиваться, вдруг заговорили, что из такого ружья должны стрелять люди "в весе Жаботинского". "Этот ствол, нужно смонтировать на лафете, создать безоткатную пушку. Отдачу примет на себя земля, через сошники! Тогда и стрелять двойным зарядом, то есть из ружья 1-го калибра!".
"Испытывать так испытывать!" Пока самодеятельный конструкторский коллектив лафет сооружал, произвожу из "Голиафа" еще шесть выстрелов по стаям ворон. Получая чудовищные толчки от зарядов равных единовременному использованию восьми зарядов 12 калибра, я постепенно приноровился кувыркаться безо всякого ущерба для окружающих. Охотничью пушку ПЕРВОГО калибра испытывали уже на Ягринском взморье. Словно предчувствуя недоброе, воронье кучившееся на отмели у трупа морского зайца, стало благоразумно отступать. Потом, облепив груду плавника, тянули в нашу сторону шеи. Подпрыгивавшую на велосипедных колесах "безоткатку", развернули, сошники в землю. Манипулируя механизмом вертикальной наводки, уточнили.
Надел на капсульную трубку пистон, и дернул за шнур. Первый калибр изрыгнул 457 грамм дроби N 000.
Прижимая медный пятак к синяку повыше глаза (оторвавшаяся капсульная державка "клюкнула" ), объяснял восторженным почитателям старины, что дальнейшее совершенствование "оружия массового поражения" на этом завершается, "так как ворон в городе изведем".
Тогда же, в средине пятидесятых, после испытания пушки 1-го калибра, ствол был снят с "безоткатки" и снова водружен на приклад. С тех пер, это было просто гусевка 2 калибра, изрыгавшая по воронью свои 228 грамм двухнулевой дроби. На этом мой рассказ можно было бы завершить. Но если быть честным до конца, с "Голиафом" еще был и неприятный эпизод. Я уже готовился, сняв с него стрельбовое приспособление, привинчивать его к стене, превращать в реликвию и украшение, как вдруг ввалился сослуживец Смологонов.
"Будь человеком! Планируем в начале октября катером на взморье. Охотгруппа просит отдолжить гусевку. Чернети в стаях видимо-невидимо собралось!".
Под клятвенные заверения, что будут соблюдаться все необходимые меры предосторожности, вынужден уступить.
Через неделю стук в дверь, вваливается смущенный Леонид. В руке ствол, в другой разломленный но шейке гигантский приклад. "Трактор через гусевку переезжал?" - ахнул я. "Не обижайся, за месяц Голиафа восстановим". Мало того, что приклад был сломлен, исчезла бесследно и вся принадлежность к ружью. На естественные мои вопросы последовало объяснение: "Врать не буду. Все проклятая водка! Приплыли на соломбалке, - деревянном катере с будкой, к плесам внешней цепи островов дельты и тут привязали с моими знакомыми пушку поверх кабины. Навели катером фузею на ближайшую стаю. Привязано было надежно, капроновыми линями. Приклад через распорку был уперт в сидение, то есть банку. Остановили мотор метрах в ста двадцати от стаи и жахнули! А один из линей возьми и лопни! Отдача и сиденье у лодки вырвала. Владелец катера и заблажил: Тонем!. В общем были все сильно поддавшие. Началась ругань, взаимные оскорбления, ну а потом, как во времена Флинта или Дрейка. Высадили меня на необитаемый остров. Прибрел я к рыбачьей избенке, а тут и еще лодки плывут. День то был воскресный! Увидели у меня Голиафа на плече, стали ахать и упрашивать порадовать их показательным выстрелом! Поставили прикладом на землю, привязали в вертикальном положении к углу избенки. Капсульную втулку я, очевидно, обронил, поэтому, отвернувшись, сунул цыгаркой в затравку. Вот и лопнула шейка приклада! В общем, водка. Кроме того у меня теперь такое чувство, что я ее дважды порохом пыжил".
Рассказываю вам этот печальный случай, чтобы предостеречь следующих охотников. Нельзя передавать езои ружья другим лицам! Ведь дело могло кончиться и хуже!... "
Ну и в заключение хочу привести несколько слов об этом испытании одного из сослуживцев Пуссе - "Позже Марк придет к выводу, что "погоня за повышением абсолютной мощности оружия приводит к потере маневренности", а пока Пуссе отправился на излечение в госпиталь с множественными ушибами всего тела."
=)))
"С ружьями двенадцатого калибра, в том числе с дробометами браунинг, все было в порядке. Трудности были с крупнокалиберными ружьями из-за отсутствия к ним гильз. Шестизарядный винчестер 10 калибра со стволом длиной восемьдесят сантиметров имел хороший бой, но я вынужден был его использовать как однозарядный. (При лязгании скобой перезарядки, просыпалась дробь из подающихся из ствольной коробки бронзовых гильз). Кроме того мне не нравилось, что после выстрела, приходилось опускать ружье, дергать за скобу, перегоняя патрон из цевья-трубы, и тем самым терять время на повторный выстрел. Мучился, мучился. Потом сдался просьбам сослуживца Брылевского, продал его ему за полцены.
С двустволкой 8 калибра, с тяжелыми витыми стволами длиной 104,5 сантиметра дела пошли получше. Правда, гильзы также точили самодельные.
Выводили с сослуживцем Лепетухиным надувзшку ЛАС-3 в незамерзающий, как правило, Кольский залив, в который на рассвете залетала морская утка. Ставили надувашку еще в темноте, на "якоря" - опущенные в сетки-"авоськи" тяжелые камни на длиннющих веревках и ждали рассвета и уток.
А в это время, пешеходы, балансируя по обледеневшим валунам Екатерининского острова, пробирались против нас поближе к берегу пролива, занимали позиции на перехвате.
Но вот стелющаяся над гладью моря масса уток нас обнаруживала, и, не желая лететь над сушей двух островов, пыталась нас обогнуть. До сих пор не могу без улыбки вспоминать, как боялись "береговики" поворота стволов моей фузеи. Только подниму стволы и направлю их в сторону уток, головы, торчащие из-за скал, тут же исчезают. Обычно после выстрела гусевки, ее вырывало из рук, и для страховки я даже ее привязывал к уключине на длинном шнуре. У нее, оказывается, был небольшой дефект. Выстрелишь из одного ствола, от сотрясения самопроизвольно срабатывал и второй курок. Поэтому требовалось помнить, что первый выстрел следовало проводить из правого ствола. Результативность фузеи была велика, а подранков, нырявших в море, мы достреливали из дробомета браунинг. Использовал я эту двухстволку позже и в кутовой части Двинского залива, при отстреле гагар против устьевого района реки Неноксы и в дельте Северной Двины по стаям чернети, слетающейся на плесы перед льдообразованием. Ружье это всем тогда нравилось.
В конце 1954 года проводил я также испытания только что приобретенного мною "чуда старой техники", одностволки 4-го калибра. Приобрел ее у Квицинского Владимира Сергеевича. Гусевка имела метровой длины ствол, весила всего навсего 5 кг 600 граммов, и курок у нее был слегка сбоку. Главное преимущество этого ружья было в том, что к нему подходили гильзы от послевоенных сигнальных ракетниц. Этих патронов для ракетниц в те годы на судах было завались. Впрочем от прежнего хозяина мне досталась и полудюжина гильз металлических. Увидев очередную "бандуру", в большое возбуждение пришли члены нашего охотколлектива. "Немедленно нужно испытать!".
Особенное нетерпение проявлял Кириллов. В ближайшее воскресенье, четыре члена коллектива погрузились в шестивесельный ял со стационарным мотором Л-12 и, поднырнув под Ягринский мост, мы вырулили на плес, на который с октябрьским похолоданием пришли с севера стайки чернети. Было свежо, и мне, балансирующему с фузеей на носовом решетчатом люке, очень мешал стоящий за спиной на банке Кириллов. Некуда было правой ногой опереться. "Стреляй же!" настаивал нетерпеливо начальник. Выцелив стаю метров за сто, произвожу первый выстрел из 4-го калибра. Полыхнуло пламя, вылетел огромный столб черного дыма. В этот миг я уже летел на Кириллова. Сбив пожилого НПО, я занозил его между бортом шлюпки и стационарным мотором. Получилась "куча мала". Сверху старого охотника я, на мне, словно бревно, гусевка. Восторженный коллектив все это быстро разобрал и поставил нас на ноги. Скорчившемуся от боли Кириллову пришлось хлеще всех. Ему совали его курительную трубку, говорили слова сочувствия. Держась одной рукой за голову, другой за поясницу, он постепенно распрямлялся. Гримасу боли сменила счастливая улыбка: "Вот это ружье!" - вскричал страстный охотник. В шлюпке громыхнул молодецкий хохот.
Между тем я недоумевал. Стая чернети благополучно улетела, дробовая осыпь, усеяла водную гладь где-то на полпути?.. Потребовалось еще несколько выходов на природу, чтобы был поставлен точный диагноз: "Дульная часть метрового ствола была, оказывается, раздута. Дробовую осыпь уводило вниз". Были мысли, обрезать конец ствола и снова приварить мушку, Но по этому пути я так и не пошел.
В моих руках вдруг оказалось самое крупное в СССР ружье, - гусевка 2 калибра! Как и предыдущие гусевки 10, 3-го, 4-го калибра оно было рассчитано нa использование только дымного пороха, и чем крупнее калибр и длиннее ствол, все более крупнозернистого (то есть более долгогорящего). При толстенном, чуть не трехкратной прочности стволе длиной 130 сантиметров, ружье весило пятнадцать килограмм. В "Голиафе" снаряд от 25 мм пушки болтался самым жалким образом, как язычек от колокольчика! Охотколлектив войсковой части просто сон потерял! Владельцы "пукалок" от 32 до 12 калибра, стали стыдиться сами себя, а на ружье 4-го калибра никто уже внимания не обращал. Пошел разговор, что "Голиафа" нужно захватить с собой на стрельбище. В очередное воскресенье, таясь от других охотколлективов, тем более от представителей прессы, высадились на острове Чаячий. Я и второй номер несем гусевку на плечах (как таскали ПТР в Великую Отечественную). За нами 3-й и 4-й но+мера несут чемоданчики с зарядами-снарядами, банник-шомпол, которым в ствол пыжи забивать. Последние вырубали специальной просечкой на 32 мм.
Поскольку ружье горизонтально одному держать очень трудно, навожу длиннейший ствол с подставившего плечо товарища, в стаю ворон, облепившую у уреза луга деревянный щит. Знаю, что многие из пятимиллионной когорты охотников страны многое бы отдали, чтобы такое увидеть!
Рухнуло буквально все! Щит, вороны, весь расчет и коллектив! Правда, по разным причинам, Я от чудовищной отдачи, "номер", подставивший плечо, от страха. Остальные просто от хохота. Когда рассеялся дым, и все начали успокаиваться, вдруг заговорили, что из такого ружья должны стрелять люди "в весе Жаботинского". "Этот ствол, нужно смонтировать на лафете, создать безоткатную пушку. Отдачу примет на себя земля, через сошники! Тогда и стрелять двойным зарядом, то есть из ружья 1-го калибра!".
"Испытывать так испытывать!" Пока самодеятельный конструкторский коллектив лафет сооружал, произвожу из "Голиафа" еще шесть выстрелов по стаям ворон. Получая чудовищные толчки от зарядов равных единовременному использованию восьми зарядов 12 калибра, я постепенно приноровился кувыркаться безо всякого ущерба для окружающих. Охотничью пушку ПЕРВОГО калибра испытывали уже на Ягринском взморье. Словно предчувствуя недоброе, воронье кучившееся на отмели у трупа морского зайца, стало благоразумно отступать. Потом, облепив груду плавника, тянули в нашу сторону шеи. Подпрыгивавшую на велосипедных колесах "безоткатку", развернули, сошники в землю. Манипулируя механизмом вертикальной наводки, уточнили.
Надел на капсульную трубку пистон, и дернул за шнур. Первый калибр изрыгнул 457 грамм дроби N 000.
Прижимая медный пятак к синяку повыше глаза (оторвавшаяся капсульная державка "клюкнула" ), объяснял восторженным почитателям старины, что дальнейшее совершенствование "оружия массового поражения" на этом завершается, "так как ворон в городе изведем".
Тогда же, в средине пятидесятых, после испытания пушки 1-го калибра, ствол был снят с "безоткатки" и снова водружен на приклад. С тех пер, это было просто гусевка 2 калибра, изрыгавшая по воронью свои 228 грамм двухнулевой дроби. На этом мой рассказ можно было бы завершить. Но если быть честным до конца, с "Голиафом" еще был и неприятный эпизод. Я уже готовился, сняв с него стрельбовое приспособление, привинчивать его к стене, превращать в реликвию и украшение, как вдруг ввалился сослуживец Смологонов.
"Будь человеком! Планируем в начале октября катером на взморье. Охотгруппа просит отдолжить гусевку. Чернети в стаях видимо-невидимо собралось!".
Под клятвенные заверения, что будут соблюдаться все необходимые меры предосторожности, вынужден уступить.
Через неделю стук в дверь, вваливается смущенный Леонид. В руке ствол, в другой разломленный но шейке гигантский приклад. "Трактор через гусевку переезжал?" - ахнул я. "Не обижайся, за месяц Голиафа восстановим". Мало того, что приклад был сломлен, исчезла бесследно и вся принадлежность к ружью. На естественные мои вопросы последовало объяснение: "Врать не буду. Все проклятая водка! Приплыли на соломбалке, - деревянном катере с будкой, к плесам внешней цепи островов дельты и тут привязали с моими знакомыми пушку поверх кабины. Навели катером фузею на ближайшую стаю. Привязано было надежно, капроновыми линями. Приклад через распорку был уперт в сидение, то есть банку. Остановили мотор метрах в ста двадцати от стаи и жахнули! А один из линей возьми и лопни! Отдача и сиденье у лодки вырвала. Владелец катера и заблажил: Тонем!. В общем были все сильно поддавшие. Началась ругань, взаимные оскорбления, ну а потом, как во времена Флинта или Дрейка. Высадили меня на необитаемый остров. Прибрел я к рыбачьей избенке, а тут и еще лодки плывут. День то был воскресный! Увидели у меня Голиафа на плече, стали ахать и упрашивать порадовать их показательным выстрелом! Поставили прикладом на землю, привязали в вертикальном положении к углу избенки. Капсульную втулку я, очевидно, обронил, поэтому, отвернувшись, сунул цыгаркой в затравку. Вот и лопнула шейка приклада! В общем, водка. Кроме того у меня теперь такое чувство, что я ее дважды порохом пыжил".
Рассказываю вам этот печальный случай, чтобы предостеречь следующих охотников. Нельзя передавать езои ружья другим лицам! Ведь дело могло кончиться и хуже!... "
Ну и в заключение хочу привести несколько слов об этом испытании одного из сослуживцев Пуссе - "Позже Марк придет к выводу, что "погоня за повышением абсолютной мощности оружия приводит к потере маневренности", а пока Пуссе отправился на излечение в госпиталь с множественными ушибами всего тела."
=)))
С
стас-j87
Guest
Весенняя Охота 2013г в Ленинградской области открывается с 20 апреля. !!
хотя весны ещё и невидно/images/smilies/innocent.gif
Взносы в ЛООиРе подняли до 1800р.
вот такие новости.
хотя весны ещё и невидно/images/smilies/innocent.gif
Взносы в ЛООиРе подняли до 1800р.
вот такие новости.
Dozik67
Тру байкер
У нас пошлина за пользование охотресурсами 400 рублей.
С
стас-j87
Guest
Открыл охоту, заодно и купальный сезон:). Сплавал за бобром, среди льда и брёвен, при луне.... красота! Гусь конечно ещё не идёт, да и утки не много. Холодно, в лесу местами снег, на озёрах лёд.
Дозик, у нас охотугодий общего пользования нет, всё поделено, а гостевая путёвка, даже на утку, будет стоить 300руб в сутки./images/smilies/innocent.gif
Дозик, у нас охотугодий общего пользования нет, всё поделено, а гостевая путёвка, даже на утку, будет стоить 300руб в сутки./images/smilies/innocent.gif
M
morfey
Guest
А я вчера вот так
M
morfey
Guest
а сегодня вот так
M
morfey
Guest
почти лещ :D
M
mir54
Guest
Тоже брал мотоцикл для поездок на рыбалку. И хотя он у меня меньше месяца, я уже в полной мере ощутил все преимущества. Теперь я не смотрю с опаской на надвигающиеся тучи потому что знаю, я всегда и везде проеду. Махнуть на рыбалку километров за 150-200? Да как два пальца! Такой расход бензина после машины кажется каким-то неправдоподобным. Ну а про удовольствие от езды тут даже и говорить нечего.
Вот думаю в сентябре сгонять на Нижнюю Волгу порыбачить недельку-другую и поесть астраханских арбузов. Если кто пожелает присоединиться я буду очень рад.
Вот думаю в сентябре сгонять на Нижнюю Волгу порыбачить недельку-другую и поесть астраханских арбузов. Если кто пожелает присоединиться я буду очень рад.
Dozik67
Тру байкер
Мммммм.... Фкусна!