kascej
Тру байкер
- Регистрация
- 30 Сен 2007
- Сообщения
- 29,643
ваеным скучать не придется,если не резать,то строить обязательно,шоб было чего резать.держись за такой работа:)
https://ria.ru/spravka/20170116/1485745866.html
https://ria.ru/spravka/20170116/1485745866.html
Dozik67
Тру байкер
Я за сокращение двумя руками! Много устаревших носителей ядерного оружия скопилось, и много ядерных зарядов осталось у которых закончился срок службы..
Dozik67
Тру байкер
Как пояснил начальник эллинга №1 стапельно-сдаточного производства Севмаша Александр Крученков, АПЛ «Красноярск» проекта «Ясень-М» успешно прошла проверку на герметичность и корпус выдержал расчетные характеристики, заложенные проектом. В настоящее время ведётся дальнейшая плановая работа, связанная с подготовкой корпуса к изоляционным и монтажным работам. Красноярск - серийный корабль в линейке многоцелевых АПЛ, заложенный в 2014 году, спроектирован Санкт-Петербургским морским бюро машиностроения «Малахит», сообщили сегодня в пресс-службе Севмаша.
Dozik67
Тру байкер
Корабелы тоже не прочь отдохнуть..kascej написал(а):
Рядом с заводом профилакторий..
http://www.sanatoriy-sevmash.ru/medicine.html
В Сочи свой оздоровительно-лечебный центр «Орбита-1».
http://www.orbita-1-sochi.ru/
В Евпатории свой санаторий "Северный".
http://www.sanatory-severny.ru/
Для своих работников завод оплачивает 80% стоимости путёвок, для работников вредных производств оплачивает полностью.
Дорога для заводчан тоже за счёт предприятия..
Ещё стадион, манеж, спортзал, бассейн.
Ну и конечно же получение высшего и среднего технического обучения за счёт предприятия.
Институт судостроения и морской арктической техники (Севмашвтуз).
http://www.sevmash.ru/rus/kadri/vtuz.html
Северодвинский технический колледж.
http://www.sevmash.ru/rus/kadri/stk.html
Dozik67
Тру байкер
Оборона Беломорья в годы Крымской войны 1854-1855
Андрей Ружников
Крымская война началась в 1853 г. разгромом турецкого флота черноморской эскадрой адмирала Нахимова в Синопской бухте.
В начале 1854 г. Англия и Франция вступили в Русско-Турецкую войну на стороне Турции, началась оборона Севастополя.
Основные части Российской армии были на юге и в Прибалтике.
Морские проливы были перекрыты. Балтийский и Черноморский флоты заперты.
Единственная связь с внешним миром (как всегда) осталась через Белое море. В Архангельск приходило за навигацию до 600 иностранных судов. Для пресечения этого была сформирована англо-французская эскадра из 10 кораблей, на борту которых было более 100 орудий и несколько сотен солдат.
22 февраля 1854 указом Николая I Архангельская губерния была объявлена на военном положении.
Что могли противопоставить агрессору губернские власти?
В Архангельском гарнизоне числилось 10 штаб-офицеров, 83 обер-офицера, 3484 нижних чина.
Имелось 112 старых орудий, многие без лафетов и платформ, по факту в феврале только 10 были готовы к стрельбе.
В середине 19 века армия была еще рекрутской, со времен Петра. Солдаты служили 25 лет. Из тех, кому оставалось служить не много, или кто по здоровью уже не мог служить в линейных частях, формировались так называемые инвалидные команды, которые размещались в уездных центрах. В Архангельской губернии таких команд было три:
в Онеге (74 чел.), Кеми(73), Коле (82), вооруженные старыми гладкоствольными кремневыми ружьями и имевшие по 35 патронов на ружье.
Села и посады Беломорского побережья никакой защиты не имели.
Все чем смогло помочь правительство, это отправить в Архангельск 3000 старых ружей для раздачи населению, 600 пудов пороха, картечь, пули да часть лафетов и платформ для орудий.
Подготовку к обороне Беломорья возглавил Архангельский военный губернатор вице-адмирал Р.П.Бойль, которому активно содействовали капитан над портом генерал-майор Мартынов, кораблестроитель инженер-полковник Ф. Загуляев и начальник артиллерии полковник Шушков.
За три месяца до начала навигации сделано было не мало.
Сделаны деревянные лафеты и восстановлена артиллерия. 37 пушек установили в Новодвинской крепости. В дельте Сев. Двины построили 6 береговых батарей, организовали подвижную конную батарею. Для борьбы с десантными ботами построили 20 канонерских лодок, вооружив каждую двумя орудиями среднего калибра. Инвалидным командам дополнительно переслали по 25 патронов на ружье. 8 шести фунтовых пушек и 240 ядер отправили в Соловецкий монастырь. Перевезли с Соловков в Антониев-Сийский монастырь все ценности и старинную библиотеку.
Было решено убрать с фарватеров навигационную обстановку, и снять с маяков персонал и навигационные приборы.
Крестьянин деревни Мудьюжской Михайло Чухчин на своем судне в горле Белого моря под обстрелом англичан снял и доставил в Архангельск команду и приборы с Моржовского маяка. За что был награжден медалью «За усердие» на Георгиевской ленте.
5 июня в Белое море вошли 10 неприятельских кораблей. Сразу же были захвачены 4 поморских судна: 3 лодьи с рыбой и шхуна «Волга» с грузом муки. Захваченная шхуна была вооружена англичанами, и включена в состав эскадры (позднее она была отправлена в Англию как трофей).
14 июня вражеские корабли подошли к бару Северной Двины, сходу попытавшись высадится на острова дельты. Но отправленный к берегу баркас с солдатами увидев наш отряд вернулся назад. Захватив и потопив еще несколько поморских судов с рыбой и мукой, противник стал готовить десантную операцию.
22 июня под прикрытием корабельных пушек 6 английских шлюпок попытались сделать промеры глубин у Мудьюгского маяка, но встреченные ответным огнем отошли назад.
Было предпринято еще несколько попыток установить промерные знаки в Березовском устье, но, после установки, они сразу же снимались экипажами канонерских лодок защитников города.
25 июня противник сделал попытку пройти Никольским или Мурманским устьем. Но командир батареи у с. Красное поднял сигнал тревоги. (Еще в мае в каждом селении было установлено круглосуточное дежурство, по всему побережью на видных местах в случае появления неприятеля поднимали черные шары). В течение 4 часов к деревне Красное прибыло из окрестных селений до 1000 вооруженных крестьян-ополченцев.
Поняв, что к Архангельску с ходу не прорваться, англо-французская эскадра отошла в море и принялась захватывать поморские суда и нападать на прибрежные села. Поморские суда не были вооружены, а добычу представляли не маленькую. Например, на лодье жителя Кандалакши Филлипа Жидких, перед тем как ее потопить англичане взяли 3500 бочек с соленой рыбой и 150 рублей серебром. На Патракеевском карбасе – около тонны свежепросольной семги. И т.п.
Села и посады Беломорского побережья могли рассчитывать только на себя. Часть населения имело промысловые ружья, еще часть вооружилась ружьями из присланных правительством.
Недалеко от устья Сев. Двины на Летнем берегу англичане обстреляли село Сюзьма, в деревне начался пожар, но увидев на берегу вооруженных жителей, готовых к бою, на высадку десанта не решились, ушли на поиски более легкой добычи.
Не взяв с ходу Архангельск, противник нацелился на Соловецкий монастырь.
Соловецкие острова занимают стратегическое положение, с них можно контролировать все Белое море. У монастыря было всего 8 старых пушек: 6 на стенах и 2 на передвижных лафетах. А гарнизон состоял из инвалидной команды, послушников и богомольцев.
6 июля английские суда подошли к Соловецкому монастырю и начали артиллерийский обстрел. Защитники монастыря отвечали, как могли. После часовой канонады главнокомандующий эскадрой направил на берег письмо с ультиматумом: сдаться в течение 6 часов. Получив отказ, 7 июля корабли начали бомбардировку монастыря ядрами, бомбами, картечью из крупнокалиберных орудий, продолжавшуюся почти 10 часов. Из неразорвавшихся бомб защитники монастыря добывали порох, используя его для ответного огня. Хотя он не был таким интенсивным, зато более эффективным. После нескольких удачных попаданий в корабли, у англичан появились первые потери.
Ничего не добившись, неприятель разорил на Заяцком острове часовню, где когда-то Петр I освящал военно-морской Андреевский флаг.
Убравшись ни с чем, эскадра начала пиратские операции в Онежском заливе. Высадили 40 вооруженных солдат в с. Лямца, где в это время были только женщины, дети и пять стариков, англичане разграбили село. В тот же день 80 десантников высадились на Кий остров и разграбили Крестный монастырь. Воодушевленный этими победами неприятель 11 июля подошел к селу Пушлахта. К берегу направились 13 шлюпок, в которых было 8 пушек и 150 десантников. Защищали село 23 крестьянина, унтер-офицер и губернский секретарь, находившийся там в служебной поездке. Бой длился более 3 часов, англичане подожгли село, захватили пасшийся у деревни скот и вынуждены были отступить, потеряв 13 человек, со стороны защитников потерь не было. В последствие, все защитники получили денежные премии, а трое награждены военными орденами.
Англо-французские корабли продолжали захватывать поморские суда, грабить прибрежные становища, селения. Поной, Стрельна, Кандалакша, Ковда, Кереть, Лица, вот неполный перечень мест, подвергнувшихся нападениям. В прибрежных селах морские промыслы – основной источник достатка в хозяйстве поморов. Промысловый сезон был в самом разгаре, и не везде население было готово к вооруженному сопротивлению, поэтому, увидев неприятельские корабли, жители часто просто уходили в леса, забирая с собой самое ценное, угоняя домашний скот.
1 августа командующий соединенной эскадрой Оммани официально объявил блокаду портов Белого моря.
11 августа неприятельские корабли подошли к г. Кола и выдвинули ультиматум с требованием сдать город и поставить на корабли продовольствие. Защитники, вооруженные лишь ружьями ультиматум отклонили, и, заняв оборону, заставили противника отказаться от высадки десанта. В ответ корабельная артиллерия в течение 20 часов обстреливала город, пока полностью не сожгла его.
16 августа корабли противника подошли к г. Онеге. Увидев на берегу три сотни ополченцев высаживать десант не решились, и, повторно разграбив монастырь на Кий острове, ушли в море.
27 августа эскадра вновь подошла к бару Северной Двины. Попытка высадить десант на о. Мудьюг была отбита.
Приближался ледостав. 9 (20) сентября английские, а 12 (24) французские корабли покинули Белое море.
В условиях военных действий в течение навигации 1854 года Архангельский порт принял 599 торговых судов из нейтральных стран. На Соломбальском Адмиралтействе был спущен военный транспорт «Гапсаль», и начато строительство двух новых пароходов.
Военный губернатор Бойль успешно руководивший обороной Беломорья был вызван для доклада в столицу. По дороге заболел и 15 декабря в Санкт-Петербурге скоропостижно скончался.
Новым военным губернатором был назначен вице-адмирал С.П. Хрущев.
Наступил 1855 год.
На Черном море продолжалась оборона Севастополя.
А на Белом море зима и весна прошли в подготовке к новым сражениям.
Все побережье Белого моря, где во всех деревнях и селах в общей сложности было 8230 вооруженных жителей-ополченцев, было разделено на 17 дистанций. Назначены командиры из числа унтер-офицеров и рядовых солдат.
Для связи были устроены и укомплектованы береговые телеграфы. Усилены береговые батареи в устье Двины, на о. Мудьюг и на Соловках, построены береговые батареи в Кеми, Онеге, Сумском посаде.
Основные русла Северной Двины были преграждены бонами. Под руководством Ф. Загуляева построено еще 14 канонерских лодок. Отличившийся годом ранее помор Михайло Чухчин на своем судне развез по прибрежным селам несколько сот пехотных ружей с боеприпасами.
9 мая в Архангельском порту началась навигация, а 20 мая британская эскадра вошла в Белое море, сразу же начав захваты поморских судов.
Поморы, встречаясь с неприятельскими кораблями, не спешили выполнять их требования о сдаче. Экипаж лодьи в Унской губе перевозившей 3000 пудов муки, не видя возможности уйти от вражеского парохода, направил судно к берегу, и преследовавший их корабль сел на мель. Судно с рыбой Сидора Кучина не спустило парусов и, несмотря на стрельбу с парохода, выбросилось на берег у с. Золотица. Встретившись с английским фрегатом у мыса Чесменского, экипажи трех шняк перевозивших рыбу выбросились на берег, а с помощью подоспевших жителей Пушлахты им удалось отогнать десант, собиравшийся забрать груз и сжечь суда.
30 мая английские корабли появились на баре Сев. Двины и командующий объявил о жесткой блокаде Архангельска и других беломорских портов. 3 июня подошла французская эскадра. Всего на 6 кораблях объединенной эскадры было 103 орудия и 1134 человек команды.
Заблокировав столицу Поморья экипажи английских и французских кораблей приступили к грабежу приморских сел и деревень. Но отпор они встречали чаще и жестче чем в предыдущую навигацию.
Направив десант из 100 человек на 4 баркасах к селу Лямца, которое было разграблено англичанами в 1854 г. в это раз неприятель встретил отпор. 34 помора под руководством рядового Изырбаева открыли огонь и не дали десанту высадиться на берег. После трех часового артиллерийского обстрела противник вновь попытался высадиться, но вновь был отбит. Обстрел из корабельных орудий продолжался всю ночь, после чего суда ушли в море. Из собранных неразорвавшихся ядер был сделан памятный знак, стоящий в селе и поныне. В последствие, все защитники села получили денежные премии, а двое представлены к военным наградам.
Часто заметив на берегу вооруженных жителей, готовых к обороне, или услышав сигналы тревоги, англичане и французы возвращались на корабли, не решаясь высаживать десант. Так было у Пурнемы, Солзы, Неноксы, Онеги, Керети, м. Керец и других местах.
Заметив фрегат у с. Кузомень, местные наблюдатели подняли сигнал тревоги. И пока десантники грузились в шлюпки, подошла подмога из с. Варзуги. Увидели три сотни вооруженных крестьян, занявших выгодную позицию, англичане предпочли убраться без боя. Очередной ультиматум Соловецкому монастырю сдаться был отвергнут, как и год назад. Разграбив монастырскую гостиницу, часовню и хозяйственные постройки на Заяцких островах эскадра ушла.
Там же где доходило до вооруженных столкновений профессиональных военных с местным ополчением, противник похвастаться победами не мог.
9 часов длился бой за Кандалакшу. Имея численное превосходство и артиллерийскую поддержку, за несколько часов десант смог занять только заречную часть селения, все попытки продвинуться дальше были отбиты, взять селение десантники не смогли. Сгорело 46 дворов, 29 амбаров, церковь.
Вооруженный отпор неприятель получил у Нижней Золотицы, Стрельны, Сюзьмы, Умбы, других местах. Один из защитников Умбы был произведен в унтер-офицеры и награжден военным орденом.
На Зимнем берегу 6 поморов деревни Мегра в течение 4 часов огнем из промысловых ружей не давали шлюпкам с артиллерией и сотней десантников подойти к берегу. За это время жители, забрав все ценное и домашний скот, ушли в лес, а защитники отступили, только когда кончились патроны. Англичане пировали 18 часов, празднуя такую «великую победу», а потом сожгли село.
Французы дважды пытались высадить десант на о. Мудьюг. Но оба раза были отбиты.
Архангельск был блокирован с моря всю навигацию. В остальном успехи англо-французской эскадры в 1855 году были намного скромнее, чем в предыдущем. Пограбить удалось лишь промысловые избы на пустынных островах, да захваченные поморские суда.
А город жил.
30 августа в блокированном Архангельске был дан бал в честь дня тезоименитства императора Александра II.
1 мая спущен новый пароход, 9 сентября в Соломбальском адмиралтействе успешно спущена на воду очередная шхуна, построенная под руководством Ф.Т. Загуляева.
30 сентября, ничего не добившись, вражеские корабли покинули Российские воды.
А Архангельск начал готовиться к следующему году. На верфях Соломбальского адмиралтейства были заложены 6 новейших винтовых клиперов, которые были спущены уже следующим летом и укомплектованы экипажами из моряков-черноморцев, защитников Севастополя.
Так что в случае продолжения войны англо-французским эскадрам пришлось бы туго не только на побережье, но и в море.
Но 18 марта 1856 года был подписан мирный договор.
Андрей Ружников
Крымская война началась в 1853 г. разгромом турецкого флота черноморской эскадрой адмирала Нахимова в Синопской бухте.
В начале 1854 г. Англия и Франция вступили в Русско-Турецкую войну на стороне Турции, началась оборона Севастополя.
Основные части Российской армии были на юге и в Прибалтике.
Морские проливы были перекрыты. Балтийский и Черноморский флоты заперты.
Единственная связь с внешним миром (как всегда) осталась через Белое море. В Архангельск приходило за навигацию до 600 иностранных судов. Для пресечения этого была сформирована англо-французская эскадра из 10 кораблей, на борту которых было более 100 орудий и несколько сотен солдат.
22 февраля 1854 указом Николая I Архангельская губерния была объявлена на военном положении.
Что могли противопоставить агрессору губернские власти?
В Архангельском гарнизоне числилось 10 штаб-офицеров, 83 обер-офицера, 3484 нижних чина.
Имелось 112 старых орудий, многие без лафетов и платформ, по факту в феврале только 10 были готовы к стрельбе.
В середине 19 века армия была еще рекрутской, со времен Петра. Солдаты служили 25 лет. Из тех, кому оставалось служить не много, или кто по здоровью уже не мог служить в линейных частях, формировались так называемые инвалидные команды, которые размещались в уездных центрах. В Архангельской губернии таких команд было три:
в Онеге (74 чел.), Кеми(73), Коле (82), вооруженные старыми гладкоствольными кремневыми ружьями и имевшие по 35 патронов на ружье.
Села и посады Беломорского побережья никакой защиты не имели.
Все чем смогло помочь правительство, это отправить в Архангельск 3000 старых ружей для раздачи населению, 600 пудов пороха, картечь, пули да часть лафетов и платформ для орудий.
Подготовку к обороне Беломорья возглавил Архангельский военный губернатор вице-адмирал Р.П.Бойль, которому активно содействовали капитан над портом генерал-майор Мартынов, кораблестроитель инженер-полковник Ф. Загуляев и начальник артиллерии полковник Шушков.
За три месяца до начала навигации сделано было не мало.
Сделаны деревянные лафеты и восстановлена артиллерия. 37 пушек установили в Новодвинской крепости. В дельте Сев. Двины построили 6 береговых батарей, организовали подвижную конную батарею. Для борьбы с десантными ботами построили 20 канонерских лодок, вооружив каждую двумя орудиями среднего калибра. Инвалидным командам дополнительно переслали по 25 патронов на ружье. 8 шести фунтовых пушек и 240 ядер отправили в Соловецкий монастырь. Перевезли с Соловков в Антониев-Сийский монастырь все ценности и старинную библиотеку.
Было решено убрать с фарватеров навигационную обстановку, и снять с маяков персонал и навигационные приборы.
Крестьянин деревни Мудьюжской Михайло Чухчин на своем судне в горле Белого моря под обстрелом англичан снял и доставил в Архангельск команду и приборы с Моржовского маяка. За что был награжден медалью «За усердие» на Георгиевской ленте.
5 июня в Белое море вошли 10 неприятельских кораблей. Сразу же были захвачены 4 поморских судна: 3 лодьи с рыбой и шхуна «Волга» с грузом муки. Захваченная шхуна была вооружена англичанами, и включена в состав эскадры (позднее она была отправлена в Англию как трофей).
14 июня вражеские корабли подошли к бару Северной Двины, сходу попытавшись высадится на острова дельты. Но отправленный к берегу баркас с солдатами увидев наш отряд вернулся назад. Захватив и потопив еще несколько поморских судов с рыбой и мукой, противник стал готовить десантную операцию.
22 июня под прикрытием корабельных пушек 6 английских шлюпок попытались сделать промеры глубин у Мудьюгского маяка, но встреченные ответным огнем отошли назад.
Было предпринято еще несколько попыток установить промерные знаки в Березовском устье, но, после установки, они сразу же снимались экипажами канонерских лодок защитников города.
25 июня противник сделал попытку пройти Никольским или Мурманским устьем. Но командир батареи у с. Красное поднял сигнал тревоги. (Еще в мае в каждом селении было установлено круглосуточное дежурство, по всему побережью на видных местах в случае появления неприятеля поднимали черные шары). В течение 4 часов к деревне Красное прибыло из окрестных селений до 1000 вооруженных крестьян-ополченцев.
Поняв, что к Архангельску с ходу не прорваться, англо-французская эскадра отошла в море и принялась захватывать поморские суда и нападать на прибрежные села. Поморские суда не были вооружены, а добычу представляли не маленькую. Например, на лодье жителя Кандалакши Филлипа Жидких, перед тем как ее потопить англичане взяли 3500 бочек с соленой рыбой и 150 рублей серебром. На Патракеевском карбасе – около тонны свежепросольной семги. И т.п.
Села и посады Беломорского побережья могли рассчитывать только на себя. Часть населения имело промысловые ружья, еще часть вооружилась ружьями из присланных правительством.
Недалеко от устья Сев. Двины на Летнем берегу англичане обстреляли село Сюзьма, в деревне начался пожар, но увидев на берегу вооруженных жителей, готовых к бою, на высадку десанта не решились, ушли на поиски более легкой добычи.
Не взяв с ходу Архангельск, противник нацелился на Соловецкий монастырь.
Соловецкие острова занимают стратегическое положение, с них можно контролировать все Белое море. У монастыря было всего 8 старых пушек: 6 на стенах и 2 на передвижных лафетах. А гарнизон состоял из инвалидной команды, послушников и богомольцев.
6 июля английские суда подошли к Соловецкому монастырю и начали артиллерийский обстрел. Защитники монастыря отвечали, как могли. После часовой канонады главнокомандующий эскадрой направил на берег письмо с ультиматумом: сдаться в течение 6 часов. Получив отказ, 7 июля корабли начали бомбардировку монастыря ядрами, бомбами, картечью из крупнокалиберных орудий, продолжавшуюся почти 10 часов. Из неразорвавшихся бомб защитники монастыря добывали порох, используя его для ответного огня. Хотя он не был таким интенсивным, зато более эффективным. После нескольких удачных попаданий в корабли, у англичан появились первые потери.
Ничего не добившись, неприятель разорил на Заяцком острове часовню, где когда-то Петр I освящал военно-морской Андреевский флаг.
Убравшись ни с чем, эскадра начала пиратские операции в Онежском заливе. Высадили 40 вооруженных солдат в с. Лямца, где в это время были только женщины, дети и пять стариков, англичане разграбили село. В тот же день 80 десантников высадились на Кий остров и разграбили Крестный монастырь. Воодушевленный этими победами неприятель 11 июля подошел к селу Пушлахта. К берегу направились 13 шлюпок, в которых было 8 пушек и 150 десантников. Защищали село 23 крестьянина, унтер-офицер и губернский секретарь, находившийся там в служебной поездке. Бой длился более 3 часов, англичане подожгли село, захватили пасшийся у деревни скот и вынуждены были отступить, потеряв 13 человек, со стороны защитников потерь не было. В последствие, все защитники получили денежные премии, а трое награждены военными орденами.
Англо-французские корабли продолжали захватывать поморские суда, грабить прибрежные становища, селения. Поной, Стрельна, Кандалакша, Ковда, Кереть, Лица, вот неполный перечень мест, подвергнувшихся нападениям. В прибрежных селах морские промыслы – основной источник достатка в хозяйстве поморов. Промысловый сезон был в самом разгаре, и не везде население было готово к вооруженному сопротивлению, поэтому, увидев неприятельские корабли, жители часто просто уходили в леса, забирая с собой самое ценное, угоняя домашний скот.
1 августа командующий соединенной эскадрой Оммани официально объявил блокаду портов Белого моря.
11 августа неприятельские корабли подошли к г. Кола и выдвинули ультиматум с требованием сдать город и поставить на корабли продовольствие. Защитники, вооруженные лишь ружьями ультиматум отклонили, и, заняв оборону, заставили противника отказаться от высадки десанта. В ответ корабельная артиллерия в течение 20 часов обстреливала город, пока полностью не сожгла его.
16 августа корабли противника подошли к г. Онеге. Увидев на берегу три сотни ополченцев высаживать десант не решились, и, повторно разграбив монастырь на Кий острове, ушли в море.
27 августа эскадра вновь подошла к бару Северной Двины. Попытка высадить десант на о. Мудьюг была отбита.
Приближался ледостав. 9 (20) сентября английские, а 12 (24) французские корабли покинули Белое море.
В условиях военных действий в течение навигации 1854 года Архангельский порт принял 599 торговых судов из нейтральных стран. На Соломбальском Адмиралтействе был спущен военный транспорт «Гапсаль», и начато строительство двух новых пароходов.
Военный губернатор Бойль успешно руководивший обороной Беломорья был вызван для доклада в столицу. По дороге заболел и 15 декабря в Санкт-Петербурге скоропостижно скончался.
Новым военным губернатором был назначен вице-адмирал С.П. Хрущев.
Наступил 1855 год.
На Черном море продолжалась оборона Севастополя.
А на Белом море зима и весна прошли в подготовке к новым сражениям.
Все побережье Белого моря, где во всех деревнях и селах в общей сложности было 8230 вооруженных жителей-ополченцев, было разделено на 17 дистанций. Назначены командиры из числа унтер-офицеров и рядовых солдат.
Для связи были устроены и укомплектованы береговые телеграфы. Усилены береговые батареи в устье Двины, на о. Мудьюг и на Соловках, построены береговые батареи в Кеми, Онеге, Сумском посаде.
Основные русла Северной Двины были преграждены бонами. Под руководством Ф. Загуляева построено еще 14 канонерских лодок. Отличившийся годом ранее помор Михайло Чухчин на своем судне развез по прибрежным селам несколько сот пехотных ружей с боеприпасами.
9 мая в Архангельском порту началась навигация, а 20 мая британская эскадра вошла в Белое море, сразу же начав захваты поморских судов.
Поморы, встречаясь с неприятельскими кораблями, не спешили выполнять их требования о сдаче. Экипаж лодьи в Унской губе перевозившей 3000 пудов муки, не видя возможности уйти от вражеского парохода, направил судно к берегу, и преследовавший их корабль сел на мель. Судно с рыбой Сидора Кучина не спустило парусов и, несмотря на стрельбу с парохода, выбросилось на берег у с. Золотица. Встретившись с английским фрегатом у мыса Чесменского, экипажи трех шняк перевозивших рыбу выбросились на берег, а с помощью подоспевших жителей Пушлахты им удалось отогнать десант, собиравшийся забрать груз и сжечь суда.
30 мая английские корабли появились на баре Сев. Двины и командующий объявил о жесткой блокаде Архангельска и других беломорских портов. 3 июня подошла французская эскадра. Всего на 6 кораблях объединенной эскадры было 103 орудия и 1134 человек команды.
Заблокировав столицу Поморья экипажи английских и французских кораблей приступили к грабежу приморских сел и деревень. Но отпор они встречали чаще и жестче чем в предыдущую навигацию.
Направив десант из 100 человек на 4 баркасах к селу Лямца, которое было разграблено англичанами в 1854 г. в это раз неприятель встретил отпор. 34 помора под руководством рядового Изырбаева открыли огонь и не дали десанту высадиться на берег. После трех часового артиллерийского обстрела противник вновь попытался высадиться, но вновь был отбит. Обстрел из корабельных орудий продолжался всю ночь, после чего суда ушли в море. Из собранных неразорвавшихся ядер был сделан памятный знак, стоящий в селе и поныне. В последствие, все защитники села получили денежные премии, а двое представлены к военным наградам.
Часто заметив на берегу вооруженных жителей, готовых к обороне, или услышав сигналы тревоги, англичане и французы возвращались на корабли, не решаясь высаживать десант. Так было у Пурнемы, Солзы, Неноксы, Онеги, Керети, м. Керец и других местах.
Заметив фрегат у с. Кузомень, местные наблюдатели подняли сигнал тревоги. И пока десантники грузились в шлюпки, подошла подмога из с. Варзуги. Увидели три сотни вооруженных крестьян, занявших выгодную позицию, англичане предпочли убраться без боя. Очередной ультиматум Соловецкому монастырю сдаться был отвергнут, как и год назад. Разграбив монастырскую гостиницу, часовню и хозяйственные постройки на Заяцких островах эскадра ушла.
Там же где доходило до вооруженных столкновений профессиональных военных с местным ополчением, противник похвастаться победами не мог.
9 часов длился бой за Кандалакшу. Имея численное превосходство и артиллерийскую поддержку, за несколько часов десант смог занять только заречную часть селения, все попытки продвинуться дальше были отбиты, взять селение десантники не смогли. Сгорело 46 дворов, 29 амбаров, церковь.
Вооруженный отпор неприятель получил у Нижней Золотицы, Стрельны, Сюзьмы, Умбы, других местах. Один из защитников Умбы был произведен в унтер-офицеры и награжден военным орденом.
На Зимнем берегу 6 поморов деревни Мегра в течение 4 часов огнем из промысловых ружей не давали шлюпкам с артиллерией и сотней десантников подойти к берегу. За это время жители, забрав все ценное и домашний скот, ушли в лес, а защитники отступили, только когда кончились патроны. Англичане пировали 18 часов, празднуя такую «великую победу», а потом сожгли село.
Французы дважды пытались высадить десант на о. Мудьюг. Но оба раза были отбиты.
Архангельск был блокирован с моря всю навигацию. В остальном успехи англо-французской эскадры в 1855 году были намного скромнее, чем в предыдущем. Пограбить удалось лишь промысловые избы на пустынных островах, да захваченные поморские суда.
А город жил.
30 августа в блокированном Архангельске был дан бал в честь дня тезоименитства императора Александра II.
1 мая спущен новый пароход, 9 сентября в Соломбальском адмиралтействе успешно спущена на воду очередная шхуна, построенная под руководством Ф.Т. Загуляева.
30 сентября, ничего не добившись, вражеские корабли покинули Российские воды.
А Архангельск начал готовиться к следующему году. На верфях Соломбальского адмиралтейства были заложены 6 новейших винтовых клиперов, которые были спущены уже следующим летом и укомплектованы экипажами из моряков-черноморцев, защитников Севастополя.
Так что в случае продолжения войны англо-французским эскадрам пришлось бы туго не только на побережье, но и в море.
Но 18 марта 1856 года был подписан мирный договор.
Dozik67
Тру байкер
Dozik67
Тру байкер
В связи с увеличивающимися объемами работ управление кадров предприятия продолжает набор основного персонала. Требуются в первую очередь квалифицированные рабочие судостроительных специальностей – слесари-монтажники судовые, трубопроводчики судовые, сборщики КМС, станочники по холодной обработке металлов, токари-расточники, токари-карусельщики, а так же операторы станков с программным управлением. В этом году необходимо набрать около двух тысяч человек. Все корабелы Севмаша имеют полный социальный пакет гарантий, а для иногородних работников предусмотрены дополнительные меры поддержки. Им предоставляются места в благоустроенной гостинице, в полном объеме компенсируются затраты на проживание. Осуществляется бесплатный проезд к месту работы из Архангельска, Новодвинска.
Пресс-служба АО «ПО «Севмаш»
Пресс-служба АО «ПО «Севмаш»
Dozik67
Тру байкер
"Другая подруга явилась в политотдел и заявила в лоб начальнику, что, мол, изнасиловали меня, дорогой капитан 1 ранга, прямо в стенах вашего училища. Нагло и беспардонно на скамейке, после танцев. Кто – не заметила, только курсовок у него много было, то ли три, то ли четыре. Он мне ими все ноги расцарапал! И в доказательство задрала юбку до зубов. Царапины присутствовали. Именно в тех местах.
Надо сказать, политорганы как чумы боялись историй с женским телом и старались замазывать их кулуарно всеми доступными способами, не расплескивая на весь флот. Военная машина заскрипела и начала проворачиваться. Девушке налили чая и попросили подождать. День был рабочий, увольнений не было, решение совместно с начальником училища приняли быстрое и волевое. Большой сбор старшему курсу, построение на плацу поротно, всю вахту, без исключений, в строй. Казармы на замок. Проверить пофамильно. Через час весь старший курс, включая больных из санчасти, был выстроен на плацу в две шеренги. Смотрины начались. Между курсантами в полной тишине, сопровождаемая начпо и офицерами политотдела, шествовала жертва насилия, пристально вглядываясь в лица будущих пенителей морей. Всех кадетов пробирала непроизвольная дрожь. Вдруг выберет? Не отвертишься. Уверенней всех чувствовали себя самые неказистые и некрасивые, да и то внешне. Внутри с ними творилось то же самое. Девушка мельком проглядела выставленный четвертый курс и более внимательно начала изучать пятикурсников. Офицеры политотдела, сопровождавшие смотрины, настороженно молчали, напоминая готовых к броску бультерьеров. Наконец, продефилировав вдоль пятого курса раза три, девушка решительно остановилась и показала пальцем.
– Он!
Побледневший кадет попытался что-то сказать, его быстренько отсекли от всех и, зажав в плотное каре из замполитовских тел, увели на аутодафе в политотдел. Следом, покачивая бедрами, удалилась дознавательница.
Врача для экспертизы даже не приглашали. Расписались они в течение недели, при содействии начальника училища."
П. Ефремов. Стоп дуть!
Надо сказать, политорганы как чумы боялись историй с женским телом и старались замазывать их кулуарно всеми доступными способами, не расплескивая на весь флот. Военная машина заскрипела и начала проворачиваться. Девушке налили чая и попросили подождать. День был рабочий, увольнений не было, решение совместно с начальником училища приняли быстрое и волевое. Большой сбор старшему курсу, построение на плацу поротно, всю вахту, без исключений, в строй. Казармы на замок. Проверить пофамильно. Через час весь старший курс, включая больных из санчасти, был выстроен на плацу в две шеренги. Смотрины начались. Между курсантами в полной тишине, сопровождаемая начпо и офицерами политотдела, шествовала жертва насилия, пристально вглядываясь в лица будущих пенителей морей. Всех кадетов пробирала непроизвольная дрожь. Вдруг выберет? Не отвертишься. Уверенней всех чувствовали себя самые неказистые и некрасивые, да и то внешне. Внутри с ними творилось то же самое. Девушка мельком проглядела выставленный четвертый курс и более внимательно начала изучать пятикурсников. Офицеры политотдела, сопровождавшие смотрины, настороженно молчали, напоминая готовых к броску бультерьеров. Наконец, продефилировав вдоль пятого курса раза три, девушка решительно остановилась и показала пальцем.
– Он!
Побледневший кадет попытался что-то сказать, его быстренько отсекли от всех и, зажав в плотное каре из замполитовских тел, увели на аутодафе в политотдел. Следом, покачивая бедрами, удалилась дознавательница.
Врача для экспертизы даже не приглашали. Расписались они в течение недели, при содействии начальника училища."
П. Ефремов. Стоп дуть!
Dozik67
Тру байкер
Где-то через пару дней, придя на очередное дежурство, я невзначай пожаловался на фатальную невозможность просто помыться дома. Михея этот вопрос чрезвычайно заинтересовал, и я в течение пары часов добросовестно выслушал историю возникновения града Гаджиево, строительства домов, а также особенностей полярной воды, химических процессов, протекающих в ней, степени влияния ее жесткости на стенки металлических труб, промышленные способы очистки труб, перспективы перехода на пластиковые трубы и еще очень много сопутствующего. А закончил свою лекцию Михей очень просто и коротко:
– Да возьми баллон и продуй подводки. Враз всю накипь вынесет! Что, не инженер что ли? Их на днях как раз подбили на полигоне. И пнул ногой лежащие грудой на палубе идашки и костюмы СГП.
С тем, что я инженер, я, конечно, согласился, в душе, правда, немного сомневаясь, а вот поинтересоваться, каким баллоном, застеснялся, точнее, поостерегся вызвать своим вопросом новую лекцию на несколько часов. Но мысль разом разделаться с недостатком водоснабжения в квартире очень прочно засела в моих мозгах.
За пару часов до схода на берег я пробрался на ПУ ГЭУ и вытащил ближайшую идашку. Кислородный баллон я брать поостерегся. Мало ли что.
А вот азотно-гелиевый засунул в портфель без каких-либо сомнений, не припомнив за обеими составляющими содержания баллона каких-либо особых взрыво‑ или пожароопасных свойств. Как назло, после построения дежурных смен на пирсе, никого сразу не отпустили, а сначала спустили снова в прочный корпус доделать что-то недоделанное, потом провели внеочередной доклад, затем снова выстроили народ на пирсе, чтобы вычислить сбежавших, и только после этого распустили домой. В итоге в квартиру я ввалился гдето около 22.00. Пока суть да дело, перекусил, попил чайку, стало уже около 23 часов. Но, как говорится, трудности героев не смущают, и я, несмотря на поздний час, решился произвести продувание, да к тому же будучи еще очень неопытным офицером, сильно опасался, что вдруг утром обнаружат отсутствие этого самого баллона. Продувание решил произвести из ванной. Как известно, от общего стояка трубы идут до кухни, по пути ответвляясь в ванну и туалет. Мое творческое инженерное мышление подсказало, что, присоединив баллон вместо душа и открыв краны на кухне, я смогу одним махом продуть трубу от ванной до стояка и от ванной до кухни. Резьба военно-морского баллона, естественно не подошла к штатской резьбе душевого смесителя, но, порывшись в мишкиных ящиках, я нашел несколько разных переходников, из которых умудрился сотворить один, и внешне достаточно надежный. Потом открутил душ, привернул баллон. На кухне открыл оба крана и пустил течь воду, если это капанье можно было так назвать. На раковину накинул сложенную втрое старую разовую простыню, чтобы не забрызгать стены, и перед завершающей фазой решил перекурить. Дымя на кухне сигаретой, я ловил себя на мысли, что тут что-то не так, что-то неверно, но, затушив окурок в пепельнице, я прогнал прочь все слабохарактерные сомнения.
Заходя в ванну, я машинально взглянул на часы, висящие в коридоре.
На них было 23.40. Я перевел воду на душ и открыл оба крана. Даже в такое позднее время слабое давление в магистрали и обросшие трубы не давали воде хотя бы побороться с возникшей на ее пути преградой в виде баллона. Из переходника даже не закапало. Собравшись с духом, я начал медленно поворачивать вентиль АГК-баллона. В смесителе зашипело, но не более того. Не открывая дальше баллон, я метнулся в кухню. Под простыней так же мерно капала водичка, немного ржавая, но с отсутствием позитивных изменений. Я вернулся в ванну и еще добавил воздуха. Вернувшись в кухню, опять убедился, что все без изменений. И тогда, в третий раз оказавшись перед баллоном, я взял и, не подумав о последствиях, открыл баллон на полную.
Сначала было тихо. А потом где-то внутри исподволь начал рождаться длинный и протяжный стон. Рождался он минуты полторы. Как будто
по нарастающей глубоко застонал весь дом-ветеран каждым своим кирпичиком, арматуриной и батареей. Уже после, когда я первый раз услышал в море, каким звуком сопровождается падение аварийной защиты реактора, я понял, на что это было отдаленно похоже. А после этого звука что-то одновременно грохнуло на кухне и в туалете… Я выскочил из ванной. На кухне моим глазам предстало феерическое зрелище. Из вырванного с корнем крана в потолок непрерывно била красно-коричневая, толстенная струя воды. Сам кран, вместе с простыней, торчал из дверцы навесного шкафа, куда его воткнула дикая сила воздуха. Ойкнув, я бросился в туалет, чтобы перекрыть водяной кран. Но и там картина была не лучше.
Из-под сдвинутой крышки туалетного бачка вытекали волны ржавой воды, они уже успели затопить почти весь туалет и пытались перелиться через порог. На мое счастье, кран оказался исправен, и через несколько секунд я перекрыл воду. Стало тихо, и слышалось только журчание сливающихся остатков воды из бачка. Я облегченно вздохнул… И вдруг услышал, как начал просыпаться весь подъезд подо мной. Весь подъезд, а точнее – все квартиры по моему стояку, наверное, уже мирно спали, когда я проводил свой эксперимент. И что ни говори, акустика в старых домах хрущевского разлива была отменная. Сначала я услышал истошный матерный крик прямо из-под ног, из квартиры, что была подо
мной. Потом в ночной тишине послышались крики уже с более низких этажей, и стали непрерывно хлопать двери. В ночном подъезде закипела жизнь. Как-то невзначай пришла мысль, что виноват-то во всем я, хотя всех последствий я еще не представлял, и что можно и по чайнику получить… от содружества жильцов. Я юркнул в ванную комнату, и, лихорадочно скрутив баллон со смесителя, засунул его под ванну. И сразу раздался звонок в дверь.
Выбежав в прихожую, я отпер замок. За дверью стоял сосед с четвертого этажа, предпенсионного возраста майор-краснопогонник из тыла, в майке и топорщившихся на коленях спортивных трениках.
– Это не ты здесь нахимичил с водопроводом? – без длинных предисловий прорычал тыловик.
Был он очень грозен и грязен. Поперек белоснежной майки, как после
автоматной очереди, расплывалась темно-коричневая струя ржавой воды,
спортивные штаны были забрызганы, а по голым пальцам ног, торчащим
из шлепанец, стекала бордовая окалина.
– Да какое я?! У самого потоп… бл… Срань какая-то!! – как можно
убедительнее и с деланным возмущением прохрипел я в ответ. Сосед внимательно смотрел на меня. Видимо, мое лицо и интонации не убедили опытного служаку.
– Дай-ка я погляжу, что там у тебя стряслось, – решительным тоном
произнес майор, и беззастенчиво отодвинув меня в сторону проник в коридор. «Амба», – подумалось мне, но фортуна в этот день отвернулась от меня не окончательно. Еще из коридора майор заметил впечатляющую картину торчащего вместе с простыней крана в дверце шкафа и капающего с по толка грязно-ржавого раствора. Майор как-то восхищенно хмыкнул и для очистки совести приоткрыл ближайшую к нему дверцу туалета. Увиденное там, видимо, окончательно убедило его, что к ночной диверсии я не имею никакого отношения и сам являюсь сильно пострадавшей стороной.
– Хрен поймешь, что! Зовут-то как? Паша? Так вот Паша, у всего сто-
яка краны, как пушкой выбило… С первого этажа до тебя… У меня на кухне вообще смеситель вырвало… А трубы у нас сам знаешь какие, гнилые да запрессованные… То ли слесаря ночью что-то отчудили… то ли давление в котельной… хотя тогда почему только по одному стояку?.. Чертовщина какая-
то… Наши там в подвал побежали, врага ловить… – уже совсем другим то-
ном товарища по несчастью, даже брата по беде сообщил мне последние
новости подъезда майор и, прикурив, начал спускаться вниз, попутно крича кому-то:
– Это не сверху. У Пашки у самого похлеще, чем у меня, кухню раз-
воротило…
Я прошел на загаженную кухню, сел на чистую табуретку и, закурив,
перевел дыхание. Слава богу, утром на корабль мне идти было не нужно,
а появиться только к обеду для заступления на дежурство. Спать я лег, гдето около 4 часов утра. На мое счастье, в Мишкиных шкафах нашелся и новый кухонный смеситель, и новый сливной механизм для бачка. Пока поменял, пока убрался… пока попил чаю и накурился… В обед, уходя на службу и неся в недрах портфеля злосчастный баллон, я встретил своего соседа и узнал степень жертв и разрушений, нанесенных «неизвестно» кем мирной жизни беззаботно спавшего подъезда.
На первом этаже систему слива туалетного бачка воздух разнес в тот
момент, когда после трудов праведных на унитазе тужилась жена мичма-
на с вещевого склада. Подробностей сосед не знал, но мы оба уверились
в том, что свое дело она сделала быстро и без напряжения. Кстати, первый этаж пострадал меньше всего, так как сам мичман в этот момент наполнял ванну, чтобы ополоснуться, а их дочь мыла посуду на кухне. Эта семья от делалась легким испугом и незначительным по меркам других квартир за грязнением. На втором этаже все уже спали. Там жил старлей с молодой женой, только пару дней назад впервые приехавшей на Север. У них, как и у всех, вынесло слив в туалете и рванули все клапана на кухне и в ванне. Правда, их не вырвало, но фонтанировали они здорово. Со слов соседа с третьего этажа, после всего, глубокой ночью, старлей до самого утра впечатлительную супругу, причем доволь-
но громко, убеждая ту, что «не все у нас тут так плохо и страшно… и зна-
ла бы ты, как у нас на корабле бывает…». Третьему этажу досталось хлеще всех. Там жил немолодой капитан 2 ранга, со дня на день ожидающий приказа на увольнение в запас, уже отправивший всю семью на Большую землю и не отягощающий себя в преддверии отъезда образцовым содержанием фановых систем. Да и в квартиру эту он переселился временно, отдав свою трехкомнатную молодому сменщику. У него выстрелило все, включая общий кран на всю квартиру. Как оказалось, у него и так все подтекало и подкапывало, но кавторангу было это по барабану, так как все свободное время он проводил у друзей, забредая в квартиру только чтобы выспаться. Ему часа два оказывали братскую помощь старлей со второго, которого езамедлительно начало заливать сверху, и майор с четвертого, исключительно по личной добропорядочности. Аварию ликвидировали самым радикальным методом, просто запыжевав деревянным чопиком подводку, ведущую в квартиру от стояка. Майора с четвертого, приложило примерно как меня, а про себя и рассказывать лишний раз стыдно.
На корабле я тихонько засунул баллон на его штатное место и поста-
рался поскорее забыть это кошмарное происшествие. Но вечером на пульт неспешно прибрел Михей и, основательно устроившись на топчане, торжественно извлек из кармана черный баллончик.
– Возьмите юноша! Точно полный и заправленный. Сам у комдива три
справлялся. Грязь из подводок мигом выдует… Думаешь, Михей сказал и забыл… А я помню, вот… Принес молодому… Понимание матчасти прийти должно в процессе, как говорится, в бою обретешь ты право свое…
Михей говорил и говорил, а я заворожено смотрел на баллончик в сво-
ей руке. Это был простой и маленький черный баллонишко, тот самый, которым надувают гидрокомбинезон после всплытия. Совсем-совсем маленький… но никак не АГК-баллон из ИДА-59, даже укрощенной дури, из которого хватило продуть весь подъезд. В тот самый миг я понял, что на корабле в мои руки может совсем случайно попасть такое, что при незнании и неправильном употреблении сотворит черт знает что и с самыми немыслимыми последствиями. И понял я еще одно: детство кончилось.
Кстати, все мои пострадавшие соседи уверяли позже, что такого мощного и сильного напора холодной и горячей воды, как после этой злосчастной аварии, в нашем подъезде не было никогда на их памяти… Так что мне,
наверное, сильно повезло в тот раз…
П. Ефремов. Стоп дуть!
– Да возьми баллон и продуй подводки. Враз всю накипь вынесет! Что, не инженер что ли? Их на днях как раз подбили на полигоне. И пнул ногой лежащие грудой на палубе идашки и костюмы СГП.
С тем, что я инженер, я, конечно, согласился, в душе, правда, немного сомневаясь, а вот поинтересоваться, каким баллоном, застеснялся, точнее, поостерегся вызвать своим вопросом новую лекцию на несколько часов. Но мысль разом разделаться с недостатком водоснабжения в квартире очень прочно засела в моих мозгах.
За пару часов до схода на берег я пробрался на ПУ ГЭУ и вытащил ближайшую идашку. Кислородный баллон я брать поостерегся. Мало ли что.
А вот азотно-гелиевый засунул в портфель без каких-либо сомнений, не припомнив за обеими составляющими содержания баллона каких-либо особых взрыво‑ или пожароопасных свойств. Как назло, после построения дежурных смен на пирсе, никого сразу не отпустили, а сначала спустили снова в прочный корпус доделать что-то недоделанное, потом провели внеочередной доклад, затем снова выстроили народ на пирсе, чтобы вычислить сбежавших, и только после этого распустили домой. В итоге в квартиру я ввалился гдето около 22.00. Пока суть да дело, перекусил, попил чайку, стало уже около 23 часов. Но, как говорится, трудности героев не смущают, и я, несмотря на поздний час, решился произвести продувание, да к тому же будучи еще очень неопытным офицером, сильно опасался, что вдруг утром обнаружат отсутствие этого самого баллона. Продувание решил произвести из ванной. Как известно, от общего стояка трубы идут до кухни, по пути ответвляясь в ванну и туалет. Мое творческое инженерное мышление подсказало, что, присоединив баллон вместо душа и открыв краны на кухне, я смогу одним махом продуть трубу от ванной до стояка и от ванной до кухни. Резьба военно-морского баллона, естественно не подошла к штатской резьбе душевого смесителя, но, порывшись в мишкиных ящиках, я нашел несколько разных переходников, из которых умудрился сотворить один, и внешне достаточно надежный. Потом открутил душ, привернул баллон. На кухне открыл оба крана и пустил течь воду, если это капанье можно было так назвать. На раковину накинул сложенную втрое старую разовую простыню, чтобы не забрызгать стены, и перед завершающей фазой решил перекурить. Дымя на кухне сигаретой, я ловил себя на мысли, что тут что-то не так, что-то неверно, но, затушив окурок в пепельнице, я прогнал прочь все слабохарактерные сомнения.
Заходя в ванну, я машинально взглянул на часы, висящие в коридоре.
На них было 23.40. Я перевел воду на душ и открыл оба крана. Даже в такое позднее время слабое давление в магистрали и обросшие трубы не давали воде хотя бы побороться с возникшей на ее пути преградой в виде баллона. Из переходника даже не закапало. Собравшись с духом, я начал медленно поворачивать вентиль АГК-баллона. В смесителе зашипело, но не более того. Не открывая дальше баллон, я метнулся в кухню. Под простыней так же мерно капала водичка, немного ржавая, но с отсутствием позитивных изменений. Я вернулся в ванну и еще добавил воздуха. Вернувшись в кухню, опять убедился, что все без изменений. И тогда, в третий раз оказавшись перед баллоном, я взял и, не подумав о последствиях, открыл баллон на полную.
Сначала было тихо. А потом где-то внутри исподволь начал рождаться длинный и протяжный стон. Рождался он минуты полторы. Как будто
по нарастающей глубоко застонал весь дом-ветеран каждым своим кирпичиком, арматуриной и батареей. Уже после, когда я первый раз услышал в море, каким звуком сопровождается падение аварийной защиты реактора, я понял, на что это было отдаленно похоже. А после этого звука что-то одновременно грохнуло на кухне и в туалете… Я выскочил из ванной. На кухне моим глазам предстало феерическое зрелище. Из вырванного с корнем крана в потолок непрерывно била красно-коричневая, толстенная струя воды. Сам кран, вместе с простыней, торчал из дверцы навесного шкафа, куда его воткнула дикая сила воздуха. Ойкнув, я бросился в туалет, чтобы перекрыть водяной кран. Но и там картина была не лучше.
Из-под сдвинутой крышки туалетного бачка вытекали волны ржавой воды, они уже успели затопить почти весь туалет и пытались перелиться через порог. На мое счастье, кран оказался исправен, и через несколько секунд я перекрыл воду. Стало тихо, и слышалось только журчание сливающихся остатков воды из бачка. Я облегченно вздохнул… И вдруг услышал, как начал просыпаться весь подъезд подо мной. Весь подъезд, а точнее – все квартиры по моему стояку, наверное, уже мирно спали, когда я проводил свой эксперимент. И что ни говори, акустика в старых домах хрущевского разлива была отменная. Сначала я услышал истошный матерный крик прямо из-под ног, из квартиры, что была подо
мной. Потом в ночной тишине послышались крики уже с более низких этажей, и стали непрерывно хлопать двери. В ночном подъезде закипела жизнь. Как-то невзначай пришла мысль, что виноват-то во всем я, хотя всех последствий я еще не представлял, и что можно и по чайнику получить… от содружества жильцов. Я юркнул в ванную комнату, и, лихорадочно скрутив баллон со смесителя, засунул его под ванну. И сразу раздался звонок в дверь.
Выбежав в прихожую, я отпер замок. За дверью стоял сосед с четвертого этажа, предпенсионного возраста майор-краснопогонник из тыла, в майке и топорщившихся на коленях спортивных трениках.
– Это не ты здесь нахимичил с водопроводом? – без длинных предисловий прорычал тыловик.
Был он очень грозен и грязен. Поперек белоснежной майки, как после
автоматной очереди, расплывалась темно-коричневая струя ржавой воды,
спортивные штаны были забрызганы, а по голым пальцам ног, торчащим
из шлепанец, стекала бордовая окалина.
– Да какое я?! У самого потоп… бл… Срань какая-то!! – как можно
убедительнее и с деланным возмущением прохрипел я в ответ. Сосед внимательно смотрел на меня. Видимо, мое лицо и интонации не убедили опытного служаку.
– Дай-ка я погляжу, что там у тебя стряслось, – решительным тоном
произнес майор, и беззастенчиво отодвинув меня в сторону проник в коридор. «Амба», – подумалось мне, но фортуна в этот день отвернулась от меня не окончательно. Еще из коридора майор заметил впечатляющую картину торчащего вместе с простыней крана в дверце шкафа и капающего с по толка грязно-ржавого раствора. Майор как-то восхищенно хмыкнул и для очистки совести приоткрыл ближайшую к нему дверцу туалета. Увиденное там, видимо, окончательно убедило его, что к ночной диверсии я не имею никакого отношения и сам являюсь сильно пострадавшей стороной.
– Хрен поймешь, что! Зовут-то как? Паша? Так вот Паша, у всего сто-
яка краны, как пушкой выбило… С первого этажа до тебя… У меня на кухне вообще смеситель вырвало… А трубы у нас сам знаешь какие, гнилые да запрессованные… То ли слесаря ночью что-то отчудили… то ли давление в котельной… хотя тогда почему только по одному стояку?.. Чертовщина какая-
то… Наши там в подвал побежали, врага ловить… – уже совсем другим то-
ном товарища по несчастью, даже брата по беде сообщил мне последние
новости подъезда майор и, прикурив, начал спускаться вниз, попутно крича кому-то:
– Это не сверху. У Пашки у самого похлеще, чем у меня, кухню раз-
воротило…
Я прошел на загаженную кухню, сел на чистую табуретку и, закурив,
перевел дыхание. Слава богу, утром на корабль мне идти было не нужно,
а появиться только к обеду для заступления на дежурство. Спать я лег, гдето около 4 часов утра. На мое счастье, в Мишкиных шкафах нашелся и новый кухонный смеситель, и новый сливной механизм для бачка. Пока поменял, пока убрался… пока попил чаю и накурился… В обед, уходя на службу и неся в недрах портфеля злосчастный баллон, я встретил своего соседа и узнал степень жертв и разрушений, нанесенных «неизвестно» кем мирной жизни беззаботно спавшего подъезда.
На первом этаже систему слива туалетного бачка воздух разнес в тот
момент, когда после трудов праведных на унитазе тужилась жена мичма-
на с вещевого склада. Подробностей сосед не знал, но мы оба уверились
в том, что свое дело она сделала быстро и без напряжения. Кстати, первый этаж пострадал меньше всего, так как сам мичман в этот момент наполнял ванну, чтобы ополоснуться, а их дочь мыла посуду на кухне. Эта семья от делалась легким испугом и незначительным по меркам других квартир за грязнением. На втором этаже все уже спали. Там жил старлей с молодой женой, только пару дней назад впервые приехавшей на Север. У них, как и у всех, вынесло слив в туалете и рванули все клапана на кухне и в ванне. Правда, их не вырвало, но фонтанировали они здорово. Со слов соседа с третьего этажа, после всего, глубокой ночью, старлей до самого утра впечатлительную супругу, причем доволь-
но громко, убеждая ту, что «не все у нас тут так плохо и страшно… и зна-
ла бы ты, как у нас на корабле бывает…». Третьему этажу досталось хлеще всех. Там жил немолодой капитан 2 ранга, со дня на день ожидающий приказа на увольнение в запас, уже отправивший всю семью на Большую землю и не отягощающий себя в преддверии отъезда образцовым содержанием фановых систем. Да и в квартиру эту он переселился временно, отдав свою трехкомнатную молодому сменщику. У него выстрелило все, включая общий кран на всю квартиру. Как оказалось, у него и так все подтекало и подкапывало, но кавторангу было это по барабану, так как все свободное время он проводил у друзей, забредая в квартиру только чтобы выспаться. Ему часа два оказывали братскую помощь старлей со второго, которого езамедлительно начало заливать сверху, и майор с четвертого, исключительно по личной добропорядочности. Аварию ликвидировали самым радикальным методом, просто запыжевав деревянным чопиком подводку, ведущую в квартиру от стояка. Майора с четвертого, приложило примерно как меня, а про себя и рассказывать лишний раз стыдно.
На корабле я тихонько засунул баллон на его штатное место и поста-
рался поскорее забыть это кошмарное происшествие. Но вечером на пульт неспешно прибрел Михей и, основательно устроившись на топчане, торжественно извлек из кармана черный баллончик.
– Возьмите юноша! Точно полный и заправленный. Сам у комдива три
справлялся. Грязь из подводок мигом выдует… Думаешь, Михей сказал и забыл… А я помню, вот… Принес молодому… Понимание матчасти прийти должно в процессе, как говорится, в бою обретешь ты право свое…
Михей говорил и говорил, а я заворожено смотрел на баллончик в сво-
ей руке. Это был простой и маленький черный баллонишко, тот самый, которым надувают гидрокомбинезон после всплытия. Совсем-совсем маленький… но никак не АГК-баллон из ИДА-59, даже укрощенной дури, из которого хватило продуть весь подъезд. В тот самый миг я понял, что на корабле в мои руки может совсем случайно попасть такое, что при незнании и неправильном употреблении сотворит черт знает что и с самыми немыслимыми последствиями. И понял я еще одно: детство кончилось.
Кстати, все мои пострадавшие соседи уверяли позже, что такого мощного и сильного напора холодной и горячей воды, как после этой злосчастной аварии, в нашем подъезде не было никогда на их памяти… Так что мне,
наверное, сильно повезло в тот раз…
П. Ефремов. Стоп дуть!
kascej
Тру байкер
- Регистрация
- 30 Сен 2007
- Сообщения
- 29,643
калхоза чугун труба поменяла,пясковыя фильтра поствила,теперь ванна вода льеш она без цвета и вкуса,можна с крана сырой пить,червяка на 160 метра не закапывается.для мыть зада такая же в падвала теплообменик греется.а с качегарка по труба дистилированая бежит для теплообменник.в колхоза подлодка нет,а водоправода как подлодка.
Dozik67
Тру байкер
Dozik67
Тру байкер
Dozik67
Тру байкер
На северодвинском «Севмаше» спущена на воду многоцелевая атомная подлодка «Казань» — вторая в семействе субмарин проекта 885 «Ясень» и первая построенная по модернизированному проекту 885М «Ясень-М». Об этом сообщает «Интерфакс».
Седьмая лодка семейства запланирована к закладке в 2017 году. Все семь атомоходов должны быть сданы флоту, по уточненным графикам, до конца 2023 года.
Многоцелевые атомные подлодки этого проекта оснащаются восемью универсальными пусковыми установками, в которых могут быть размещены в общей сложности 32 крылатые ракеты разного назначения из состава комплексов «Оникс» и «Калибр». Также лодка оснащена 10 торпедными аппаратами калибра 533 миллиметра.
Седьмая лодка семейства запланирована к закладке в 2017 году. Все семь атомоходов должны быть сданы флоту, по уточненным графикам, до конца 2023 года.
Многоцелевые атомные подлодки этого проекта оснащаются восемью универсальными пусковыми установками, в которых могут быть размещены в общей сложности 32 крылатые ракеты разного назначения из состава комплексов «Оникс» и «Калибр». Также лодка оснащена 10 торпедными аппаратами калибра 533 миллиметра.